Твоя музыка.
Когда мы с твоей матерью вошли в твою комнату, мне бросился в глаза профессиональный микрофон, нависавший над твоим компьютером. Конечно, мы знали, что ты пишешь музыку, даже поёшь. Я понимал, что это для тебя важно, я говорил тебе об этом. Но саму твою музыку я не понимал.
Сегодня я слушал твою музыку. Она мне всегда казалась… Нет, не примитивной. Странной и чужой, скорее так. И теперь я, привычный к классической музыке и тяжёлому року, мучительно пытался понять, почему твоя музыка вот такая? Наверное, я чего-то в тебе не понимал? А может быть, во мне чего-то не хватает? Я вспоминал тебя и твои рисунки. Твою работу с цветом. И вот в твоей песне я услышал чувства, чистые и пронзительные. Непривычные мне чувства. Чувства из другого спектра. Иные интонации, иные оттенки. Тёмная сторона луны, то, чего я никогда не видел. Я вдруг услышал и почувствовал. Мой мир стал шире. Спасибо тебе, сын.
Мне кажется, теперь я понял твою музыку. Я понял, что для выражения тех чувств ты использовал и нужную форму. Иные чувства, иные средства. Жаль. Мне жаль, что раньше я не смог понять. Или это твой уход смёл барьеры и стереотипы в моём восприятии? Теперь я лучше понял и тебя. Как жаль, что поздно.
Я знал, насколько важна для тебя твоя музыка. Думаю, ты многое принёс на её алтарь. Я с пониманием относился к этому твоему… Увлечению? Нет, это было больше, чем увлечение. Часть твоей жизни. Я это знал. Но не смог поддержать тебя достойным образом. Мне кажется, моё понимание и одобрение твоих усилий имели бы для тебя значение. Прости, я опоздал с этим. Прости.
19.09.2014
Гордость и сила.
Стоя у твоей могилы, в который раз я задавал вопрос: “сын, как мне жить дальше, когда тебя нет”? В моей голове отчётливо прозвучал твой голос: “Выпрями спину, отец. Подними голову”.
… Кость срослась, врачи разрешили мне ходить, я ехал на работу. В Академгородке я вышел из маршрутки и шёл, стараясь выдерживать правильный стереотип движения. Трость только немного разгружала ещё слабую ногу. Я знал, если я сделаю поблажку своей слабости, вскоре я стану калекой. Не физически, морально. Ты приехал чуть позже с кем-то из своих университетских знакомых. Конечно, вы меня обогнали. Мы обменялись парой фраз. В твоём голосе и взгляде я ощутил гордость. Мгновением позже я понял: твой отец идёт прямо и достойно, имея в ноге стальную пластину с двенадцатью шурупами. Я ощутил, как прибывают мои силы.
Ты прав, мой сын. Такова свобода, такова её цена. Жизнь не имеет смысла, если твоя спина согнута, а голова опущена. Ты прав. Ради моей памяти, в которой ты жив, я выпрямлю спину, я подниму голову. Тебе не будет стыдно за своего отца. Я подниму голову. Я думаю, что я найду, ради чего мне стоит жить. Пусть для этого мне понадобится время. Спасибо тебе, сын, за то, что память о тебе даёт мне силы жить. Спасибо, сын.
21.09.2014
Господь и горе.
Мой сын. Я знаю, что тебя больше нет. Я это понимаю рассудком. Но чувства мои не могут смириться с этим. Не могут смириться с тем, что это навсегда. Во мне тлеет надежда, что я тебя ещё увижу, услышу, прикоснусь... Что же со мной происходит?
Наверное, каждый, кто потерял ребёнка, задаёт себе один и тот же вопрос: почему это мне? За что это моему ребёнку? Ведь мой сын бы умный, добрый, здоровый и красивый? Я думаю, никто не получил ответа. В этом мире нет справедливости. Смерть одинаково поджидает всех. Плохих и хороших, умных и глупых. И мера горя родителей не зависит от того, каким был их ребёнок. И не зависит эта мера от того, как именно подкралась смерть к их чаду. И каждому его горе кажется горе горше других. Я это понимаю, вот только от этого не легче.
В детстве у меня был друг, и у него был младший брат. После школы оба закончили Томский Политехнический. Моего друга убили. Его брат получил смертельную дозу радиации. Два сына. Их отец не пережил горя и угас. Их мать осталась одна. Как жила она эти годы? Я говорил с ней. Седая и сухая. За что ей столько? Откуда в ней столько силы?
Говорят, что время лечит. Не уверен. Твоя мать заказывала твой портрет на керамике для надгробья. Работник компании постоянно принимает заказы на такие портреты. Но когда он увидел твою фотографию, он заплакал навзрыд. Потом он рассказал свою историю. Во время свадьбы молния убила жениха и невесту, его дочь. Прошло 15 лет. И вот твоё фото напомнило ему о его дочери и он, видевший всякое немолодой мужчина, плакал, словно это было вчера. Не помогло ему время. Вот и я думаю, что мне оно не поможет. Всё, что может мне помочь - это моя память о тебе. Память, в которой ты жив. Твой образ, дающий мне силу. Я буду хранить его в чистоте и свете. Он будет мне опорой.
Я шёл по городскому кладбищу. Мой сын, там много твоих сверстников. Очень много. Я никогда не думал, что их так много там. Так сколько же горя бродит по городу, прибавляя работы кардиологам? Мы смотрим в лица прохожих и не подозреваем о том, что может скрываться в их душах. Наверное, это хорошо. Прикоснуться к такому и остаться прежним невозможно. Говорят, что мир сотворил Бог. Что всё свершается по воле Его. Так зачем же Он сотворил мир таким несправедливым? Зачем разбросал он горе такими тяжкими глыбами? Для чего уронил их на сердце тех, кого избрал Он так случайно? Почему их детям такая судьба? Нет, Бог не мог такого сотворить. А если сотворил, то это не мой Бог. Не мой.
24.09.2014
Кактус и дерево.
Как и я, ты любил жизнь. Когда наш кот выпал из окна, ты носил его к кошачьим врачам, ты его выходил. Когда у того же кота был сильнейший цистит, ты опять носил его на капельницы, мы вместе делали ему уколы. Ты его выходил. Когда ты жил в Москве, твоя знакомая, уезжая, оставила тебе своего молодого кота. Этот кот тоже выпал из окна. И ты платил ветеринарм за операцию, и этого кота ты выходил. И вот ты сам упал из окна. Только у тебя не было шансов. Двенадцатый этаж. Никто тебя не выходил.
Когда то тебе подарили совсем маленький кактус. Ты уехал, кактус вырос, их стало два. Кактусам полагается цвести один раз в год. Но твои цвели по два - три раза. И каждый раз ты просил меня выслать тебе фотографии цветущих кактусов. И каждый раз ты радовался, глядя на эти прекрасные белые цветы. Не так давно кактусов стало три. И ты писал мне, что хотел бы, что бы мы раздавали их деток.
На том же подоконнике росло моё деревце в горшке - туя. Оно было совсем как я. Немного неказистое и разлапистое. Зато зелёное. Но прямо перед твоей последней ночью моё дерево неожиданно стало засыхать. Без всяких видимых причин. Оно и теперь такое-же, как я. Почти сухое, только один край немного зеленеет.
А вот твои кактусы в полном порядке. Один из них выбросил последний в этом году, третий цветок уже после твоих похорон. На другом появились сразу три маленьких зелёных шарика. Весьма символично. Ведь ты собирался жить долго и счастливо. А моё дерево засохло.
Ну что-ж, мы будем раздавать деток от твоих кактусов. И всем будем давать имена. Все имена будут одинаковы. Ваня. Они ведь твои. Моё же дерево мы посадили рядом с твоей могилой. Я думаю, только там у него есть шанс выжить. Только там остатки жизни смогут удержаться и укрепиться. Парадокс, но чувствую, что я прав. Сын, присмотри за моим деревом, как я присматриваю за твоими кактусами. Ведь ты любил жизнь!
25.09.2014